Ночь Стилета - Страница 31

Так что Прима прекрасно понимал судмедэксперта, когда тот заявил, что ему было бы жалко резать такое красивое тело. Документы Яковлевой куда-то пропали, что тоже было странно, хотя после предполагаемой ссоры их мог забрать и Шандор. Так или иначе, Наталии Смирновой пришлось опознавать тело Яковлевой. Сначала Прима показал ей эти страшные фотографии потерпевшей, сделанные экспертами на месте преступления. И Наталия совершенно искренне разрыдалась. Всего лишь на недельку она выбралась в Тихорецк, погостить у родственников, и вот по возвращении ее ждал такой жуткий сюрприз. Сашенька, бедная, бедная Сашенька, ну могла она вспылить, ну искала где лучше в этой запутанной жизни, но ведь по большому счету ни разу и мухи не обидела. Появилась в ней какая-то перемена в последнее время, но… Сашенька…

— Бедная, бедная моя, — причитала Наталия. — Зачем это сделали с тобой?..

— Выпейте воды. — Прима протянул ей стакан, налил воды из графина. За долгие годы службы Прима привык к истерикам, обморокам и хорошей актерской игре. И сейчас он знал, что Наталия Смирнова скорее всего не перейдет из разряда свидетелей в разряд подозреваемых. Откуда знал — этого Прима сказать не мог. Интуиция, шестое чувство, профессиональный опыт? Прима редко ошибался.

— Кто мог это с ней сделать?

Наталия качала головой и тоненько подвывала, словно старая бабка на похоронах. Она была действительно подавлена, но вот тут-то причина раздваивалась: она могла так эмоционально переживать гибель подруги из сострадания… или из страха, что нечто подобное может произойти и с ней. И во втором случае можно накопить богатую и полезную фактуру, главное — не нажимать раньше времени.

— Вы считаете, что это мог сделать Шандор? Ведь так?

Наталия взглянула на Приму, зябко поежилась, потом всхлипнула и вытерла глаза платком.

— Я ничего не считаю. Это ваше дело — найти того, кто так поступил с ней.

Прима понял, что дверь человеческого сострадания, куда он постучал, сейчас может захлопнуться перед самым носом.

— Знаете, Наталия… если вы не против, я буду звать вас по имени. У меня ведь тоже девчонки подрастают… Младшая Алеська и Людмила — эта уже барышня. Плохо им здесь, я понимаю. Соблазн рядом — Ростов, дальше — Москва, огни… Как им пройти меж этими огнями, чтоб их не спалило, я не знаю… — Прима бросил взгляд на фотографии потерпевшей, разложенные на столе, и покачал головой. — Не знаю, Наталия. Но того, кто сделал такое с вашей подругой, я найду. Найду. И не только по служебным обязанностям — и для моих девочек тоже.

Потому что это все, что я могу сделать. И для них, и для вас, и для себя… И для Александры, которую уберечь не удалось…

Наталия какое-то время смотрела на Приму, потом горько усмехнулась:

— С ума можно сойти, как вы пытаетесь играть в доброго… следователя.

Хорошо еще, что не сказала «мента».

Прима пропустил это замечание мимо ушей. Он лишь извлек из мятой пачки не менее мятую сигарету «Ява».

— Курите?

— Балуюсь. Да, курю.

— Угощайтесь.

— Нет, спасибо. У меня свои.

Она извлекла из сумочки пачку дорогих сигарет «Парламент», и Прима увидел, что пальцы ее дрожат. Он поднес Наталии зажигалку и, когда девушка побелевшими губами сделала глубокую затяжку, негромко произнес:

— Помогите мне, Наталия.

— Как?!

— Давайте поговорим о вашей подруге. Просто поговорим о Саше. Все, что вам о ней известно. Детство, друзья, родители, увлечения, клиенты, ссоры…

Наталия молча курила, потом подняла взгляд на Приму.

— Но я действительно не знаю, кто мог такое с ней сделать.

— Я верю вам. Но… насколько верны мои сведения, в последнее время вы были для потерпевшей самым близким человеком?

Наталия пожала плечами и горько усмехнулась:

— Теперь уже это не важно.

Взгляд Наталии механически двигался по разложенным на столе фотографиям, потом задержался на одной из них — крупный план, обнаженное тело потерпевшей. Наталия, сама того не замечая, чуть склонилась к фотографии, словно пыталась разглядеть что-то, еле слышно проговорила:

— Здесь… не видно… — покачала головой, — свет и тень, светотень… Какой ужас!

— В чем дело?

— Да нет, — Наталия уже выпрямилась на стуле, — просто тени неразборчивые… Бедная ты моя… Что уж теперь говорить. — Быстрая слеза пробежала по ее щеке.

Прима сложил фотографии в стопку, открыл верхний ящик стола и убрал их.

— Придется еще опознать тело…

— Сашку? Хорошо. Только не пугайтесь, если я снова разревусь. Бедная ты моя…

— Ничего, дочка, поплачь, — вдруг произнес Прима.

Наталия какое-то время смотрела на него. Стареющий, усталый человек.

Растящий девочек на свою скудную зарплату. Все, что она слышала о Приме, — это что хоть он и мент, но вроде мужик порядочный. Наталия затушила сигарету в подставленную пепельницу. Порядочный мент — это как?

— Скажите, — произнесла она, — а правда, что Шандора застрелили?

Прима смерил ее взглядом — во как уличный телеграф работает, мир слухами полнится. Тем лучше, если она уже знает.

— Да, правда. В Ростове. В ресторане.

— С ума можно сойти от количества хороших новостей, — все так же горько усмехнулась Наталия. — Он, конечно, был редкостной сволочью, но не настолько же.

— Что вы имеете в виду? Хотя я вас, конечно, понимаю.

Она кивнула.

— Чего я действительно хочу — чтобы этого подонка наказали, кто сделал с Сашкой такое. Но ведь всем плевать. Мы ведь шлюшки. И если дело велят закрыть, вы его закроете?

— Закрою. — Прима тоже кивнул. — Когда найду убийцу.

— Вот что я вам скажу. — Наталия достала вторую сигарету, выпрямилась на стуле и внимательно посмотрела на Приму. Теперь ее голос звучал гораздо ровнее. — Шандор этого не делал.